После второй мировой войны принцип каркасного строительства быстро получил всеобщее признание во всех европейских странах. Он стал применяться не только при сооружении административных высотных зданий и промышленных зданий, но и при строительстве школ, больниц и т. д. Моно­литный способ строительства был оттеснен в область жилищного строительства, но и там не остался неоспоримым. Такое разви­тие обусловлено не только практической потребностью, но и идейными соображе­ниями; понятно, что немецкие архитекторы после крушения фашистской диктатуры были воодушевлены прогрессивными идеями «Баухауза» и стремились к тому, чтобы сделать достижения этой школы широко доступными. Но они не имели опыта работы с новыми конструкциями; в связи с многократными нарушениями требований строительной техники и строительной физи­ки они скомпрометировали «новое стро­ительство». В формальном, ложно понятом применении современных конструктивных элементов даже неспециалистам вскоре стало очевидным широко распространен­ное легкомыслие. Эта критическая оценка относится прежде всего к решетчатому строительству, которое в течение многих лет применялось в ФРГ с удивительным упорством.

Под решетчатым строительством в узком смысле следует понимать строительство каркасных сооружений, фасад которых состоит из равномерной решетки, или сетки, с выступающими одинаковыми вер­тикальными и горизонтальными элементами членения фасада; утопленные окна и подоконные стеновые панели играют во внешнем облике зданий второстепенную роль. Расстояние между вертикалями составляет, как правило, от 1,6 до 1,8 м и делает возможной градацию ширины помещений, кратной расстоянию между осями. При этом зрительно нельзя устано­вить, где главные и где второстепенные колонны и как распределяется нагрузка от перекрытий между колоннами; это можно выяснить только по колоннам, рас­положенным в подвале здания, где до фундамента доходит лишь каждая вторая или третья колонна фасадной решетки. Эта решетка либо опоясывает весь корпус здания, либо заканчивается на одном из глухих простенков, выступающих перед фасадной стороной.

Прототип этого вида каркасного строи­тельства— созданный в 1938 г. X. Сальви-сбергом Белильный двор в Цюрихе. В 40-х годах был построен ряд деловых домов, расположенных поблизости и имевших такое единообразие фасадных структур, что пытались говорить по аналогии с чикагской школой о «цюрихской школе». Этот пример немецкие архитекторы с воодушев­лением приняли за основу, когда около 1950 г. вновь ожила строительная актив­ность. Автор вспоминает первую после войны поездку в Цюрих группы мюнхенских архитекторов и реакцию польщенных и смущенных швейцарских коллег, с которой они отклоняли комплименты по адресу нового торгового квартала, заверяя, что решетчатый каркас никоим образом не является швейцарской выдумкой, и приво­дя ранние и лучшие примеры аналогичного строительства в Финляндии и в других странах.

Действительно, решетчатые фасады стали применять в Скандинавии и Италии еще раньше или одновременно с ФРГ. Зародыш, из которого выросли эти решения, можно ясно увидеть в «Блейхерхофе» — синтезе зданий «Колумбус-хауз» в Берлине.

Архитектор Сальвисберг успешно рабо­тал в Берлине в 20-х годах, он был хорошо знаком с идеями консервативных и про­грессивных немецких архитекторов, связан­ными с поисками новых выразительных форм каркасных строений; он знал также другой тип фасада, в котором несущий каркас был скрыт за сплошной облицовкой плитами из натурального камня — «Цеппе­лин-отель» в Штутгарте, административное здание фирмы «Хоффман-Ларош» в Базеле. Его Белильный двор представлял собой не только законченный компромисс между горизонтализмом и вертикализмом, но продемонстрировал также и благородство каменной облицовки.

Эта архитектура не нашла бы в свое время такого сильного отклика, не будь она в основе абсолютно классической с общепринятой точки зрения.

Здание «Каса дель Фаскио», запроекти­рованное в 1936 г. Терраньи и рассматри­вавшееся в свое время как грандиозный успех прогрессивной архитектуры, воспри­нимается сегодня едва ли менее «фашист­ским», чем работы архитекторов традици­онной школы — Пьяцентини, Муцио и др. В решетчатых фасадах вертикали не воспри­нимаются как несущие стойки, а горизон­тали— как балки и перемычки, но являются только повторением оконных обрамлений. Характер современного каркасного строе­ния здесь полностью отрицается, облик здания становится еще более напыщенным и более скучным, если его рамные кон­струкции закрыты глухими стеновыми полосами по периметру фасада.

Показательно, что схема Белильного двора не нашла последователей во Фран­ции, хотя и там, как и во всех странах в 30-е годы, стало заметным ярко выражен­ное неоклассическое течение. Французы оказались невосприимчивыми к этому виду компромиссной архитектуры, они еще в работах Перре имели образец культиви­руемой, логически убедительной связи современной строительной конструкции с традиционным фасадным членением.

Недостатки решетчатой схемы, убожест­во выразительных средств, недостаток пластических и графических качеств вскоре были осознаны архитекторами ФРГ 50-х годов, которые попытались с помощью дифференцирования горизонталей и верти­калей, чередования главных и второстепенных колонн, ритмизацией оконных перепле­тов или расположением колонн изжить монотонность. Не стоит критиковать эти отдельные эксперименты, так как вряд ли они смогли сделать какой-либо вклад, достойный сравнения с идеями, пролагающими новые пути концепциям французских и немецких мастеров 20-х годов, или с лучшими американскими высотными дома­ми постройки 1930 г.; к тому же фаза развития решетчатого строительства озна­чает для стальных сооружений скорее регресс, чем выигрыш.

Продолжение следует ...